Смерть, какую ты заслужил - Страница 11

Интервью проходили в просторном бунгало Пономаря в Кнутсфорде. Дом располагался на широкой элегантной авеню, обрамленной лиственницами и табличками «продается». Поначалу Билли не понял, что значат эти таблички. Кнутсфорд был одним из самых богатых городков графства Чешир. Писательница Элизабет Гаскелл списала свой Крэнфорд с Кнутсфорда. Полтора века спустя город оставался столь же снобистским, узколобым и претенциозным. С соседями Малькольм Пономарь знакомства не водил.

Но они-то его знали.

Пономарь так же ненавидел ритуал наговаривания на диктофон, как и сам Билли, поэтому, чтобы развеять взаимную скуку, интервью временами перетекали в кафе и ресторанчики Кнутсфорда. Когда они сидели за лучшим столом и Пономарь, силясь вспомнить имена и названия мест из истории своей семьи, забывал о привычном бахвальстве, Билли вполне сознавал, что становится центром всеобщего внимания. В основном замужних женщин с прилизанными волосами и золотыми украшениями в тон загару. Все знали Пономаря, поэтому когда тебя видят с ним, видят, что ты запросто его прерываешь, когда он спотыкается на каком-нибудь факте... это позволяло Билли отведать пьянящий глоток власти...

Как поп-звезде или члену королевской семьи, Малькольму Пономарю никогда не приходилось платить. Его визитница трещала по швам от карточек перепуганных «партнеров», готовых поставлять все: домашние приборы, предметы обстановки, цветы, шоколад и алкогольные напитки, какие ему когда-либо могли потребоваться.

После краха своего брака Пономарь занимался сексом только с проститутками или «вонючками», как их называли между собой «Пономарчики». С самого начала он ясно дал понять, что готов снабдить Билли любым порно, наркотиками или «вонючками», какие ему понадобятся.

– Только попроси. Я караю любую сволочь, которая меня обкрадывает, но... Просите и обрящете, ха-ха!

Билли объяснил, что пытается завязать с наркотиками, а порно само с ним завязало.

– Если бы вы сумели найти красивую умную женщину, которая была бы со мной сексуально совместима и с которой никогда не пришлось бы скучать, о большем я и не мечтал бы.

Пономарю это заявление показалось слишком невразумительным, поэтому он пропустил его мимо ушей и возобновил свой монолог:

– Хочешь пушку? Я тебе достану. DVD-плейер? Возьми два...

В его доме было восемь уборных. Там были игровые комнаты, где до рассвета играли в покер, снукер и дартс – всегда на деньги. В каждой комнате стояли гигантские пепельницы, которым полагалось быть еще и декоративными, не только функциональными.

– Видишь вон ту, с «Беллс виски»? – сказал Пономарь Билли во время первого интервью. – Она в форме гребаного колокола, видишь? Такую работу теперь днем с огнем не найти.

По всему дому висели фотографии роскошной яхты Пономаря. Это пришвартованное в Олгрейве судно было названо «Дядя Джо» в честь Джо Ройла, менеджера футбольного клуба «Манчестер сити». Приглашение провести выходные на яхте было одновременно печатью высочайшего одобрения и ужасного проклятия: гарантировало, что в долгу у Малькольма Пономаря ты будешь до конца жизни.

Хотя у Пономаря не было вкуса, зато хватало денег нанять тех, у кого он имелся. Впрочем, он был невысокого мнения о декораторах. «Они все розовые или педики». Дом он забил красными кожаными креслами, а полы приказал покрыть темно-коричневым ковролином, чтобы замаскировать пятна мочи и дерьма, которые оставлял страдающий недержанием карликовый пудель его матери. Пуделя звали Везунчик. «Ему повезло, что его не посадили в мешок и не бросили в чертову реку», – бросил как-то походя Пономарь.

Когда Билли впервые встретил мать Пономаря, она была настолько поражена, что едва не уронила Везунчика. Пес рявкнул на Билли, показав желтые клыки. Поскольку Билли одевался как отребье, миссис Пономарь и собака ошибочно предположили, что он и есть отребье. Да, Малькольм и его мальчики грабили и терроризировали законопослушных граждан, но в отличие от Билли одевались у хороших портных и всегда выглядели чисто.

Гравиевая подъездная дорожка вечно была запружена флотилией дорогих машин. Тут были «лотус-сан-бим», «триумф TR-7» и «ягуар ХК». «Роллс-ройс» «серебряный серафим», на котором Билли привезли в Лайм-парк, дополняла розовая «корнич». Когда Билли опоздал на первое интервью, потому что его автобус отменили, Пономарь одолжил ему «BMW» пятой серии с помятым крылом, но всего лишь с тридцатью пятью тысячами миль пробега.

– Пользуйся, пока работаешь над книгой.

Характер у Пономаря был скверный и подозрительный. Чтобы проверить лояльность своего окружения, он постоянно устраивал по всему дому ловушки. Пойдя пописать во второй свой визит в Кнутсфорд, Билли обнаружил семь десятифунтовых банкнот, пришпиленных к доске для дартс, которая висела на двери уборной. И инстинктивно понял, что деньги были оставлены как приманка.

Жестом «а пошли вы» он вынул из собственного кармана десятку и налепил к остальным семи. Через неделю дополнительная десятка – к немалой досаде Билли – исчезла, но под столом на кухне появилась банкнота в пятьдесят фунтов. На сей раз он к деньгам вообще не притронулся.

В доме дурно пахло, поскольку мать Пономаря настаивала на том, чтобы убираться самой. Ей было семьдесят восемь, зрение у нее упало, поэтому она вечно пропускала лужи собачьей мочи на ковре. Все поверхности в двухмиллионном доме Пономаря были липкими на ощупь. Пономарю не хотелось обижать мать, нанимая уборщицу. Поэтому он дожидался, когда старушка отправится на еженедельное собрание клуба «Клеверный лист», и приказывал паре своих ребят отдраить уборные. Билли ни разу не слышал, чтобы хоть кто-то пожаловался.